Магия Сейда и Шаманизм

На основании этих указанных черт, некоторые начинающие исследователи проводят аналогии Сейда с шаманизмом. В популярной литературе и художественной иногда даже называют Сейд - северным шаманизмом.

Но в науке любые упрощения некорректны, поскольку представляется потенциально опасным допущением. Вульгаризируя столь сложные эзотерические практики, сложные формы магии наделяют несвойственными им качествами.

Это лишь затрудняет кропотливый труд исследователей по восстановлению забытого искусства и провоцирует привнесение в Практику Сейда других, свойственных сибирскому шаманизму, особенностей и специфик.

Проиллюстрируем это следующим примером. Очень часто в северной литературе встречаются такие типичные элементы шаманизма, как превращение практикующего в обличие животного. Это применялось для получения информации, проникновения в нужное место, для путешествия или для битвы, но они никак не связаны с Сейдом. Так вот, в сагах подчеркивается отличие этого умения Бога Одина от знания Одином Магии Сейда.

Действительно Великий Один, мог превращаться во все что ему заблагорассудится, мог покинув свое тело отправляться летать где ему вздумается в иные миры, и даже применять шаманизм и любые практики из других верований, но это еще не значит что такими же умениями владели и маги более низкого ранга. Бог , он на то и Бог, чтобы Всемогущим. И, если Один мог позволить себе совершать подобные экстравагантные практики, то не встречается никаких свидетельств о том, что сейдмадр или сейдкона могли покидать свое тело, менять внешность или заниматься целительством.

Один, познавший все таинства мироздания, теснее всего связан с шаманизмом, как бог мёртвых, как воплощение неистовства, как главный бог магии. Но, даже встречая погибших воинов в Валхалле, он не является руководящим мёртвыми в шаманском смысле, он не указывает мёртвым путь из одного мира в другой, а является богом смерти, требующим своей доли добычи и часто жертв.

Практикующие Сейд были, в сущности, простыми людьми и они не обладали никакими сверхъестественными особенностями как, например, устойчивость к боли, жаре и холоду.

Отдельные внешние признаки шаманизма можно при желании заметить и приписать ему практику шаманизма. Но вряд ли мог ли себе позволить подобную роскошь Великий Один, Высший маг, ответственный за свои деяния перед Асами и собственной совестью, опуститься до такой примитивной практики. Практика Сейда имеет в отличие от шаманизма четко прописанные функции, содержащиеся в деталях ритуала и атрибутике Магии.

Например, неистовство, которым Один наделяется во время битвы, связано с культовым неистовством Дикой Охоты. В этом Средневековом ритуале, во время которой люди временно формируют толпу безумствующих духов, нет контроля сознания и ясной цели транса, свойственных шаманизму.

Да, Один, словно шаман менял свое обличие, превращаясь в людей или животных. Так во время добычи Одином мёда поэзии он принимает обличия змеи и орла. Но тут тоже нельзя говорить о шаманизме, потому что эти история более позднего происхождения и появилась в Арктиде, вероятно, во время одной из последних репатриаций, северных племен на свою историческую родину.

Стоит напомнить, что Индра и Зевс, также как и Один, принимали форму орла. Этот сюжет довольно распространен в средиземноморье и имеет общее индоевропейское происхождение, встречающееся также в ведической и древнегреческой литературе.

Самоистязание, которое приписывается Одину, как шаману, тоже имеет довольно логичное объяснение.

Деяния Одина, описанные в саге «Речи Гримнира», включали в себя пытки огнём, и другие невероятные мучения. Наиболее часто, говоря о шаманизме Одина, упоминают описанный в Речах Высокого процесс обретения Одином рун. Многочисленные исследователи магии и шаманизма, склонны видеть в этом травматическую шаманскую инициацию:

«Знаю, висел я в ветвях на ветру девять долгих ночей,

Пронзенный копьем, посвященный Одину, в жертву себе же,

На дереве том, чьи корни сокрыты в недрах неведомых.

Никто не питал, никто не поил меня, взирал я на землю,

Поднял я руны, стеная их поднял —и с древа рухнул.»

(«Veit ek, at ek hekkvindgameidi anaetr allar niu,geiri undadrok gefinn Odni,sjalfr sjalfum mer,a theim meidier manngi veithvers af rotum rennid hleifi mik saeldone vid hornigi,nysta ek nidr,nam ek upp runar,pandi nam,fell ek aptr thadan»).

Досужему читателю саг не вполне понятно, для чего Один должен подвергаться девятидневным испытаниям. Вряд ли только для того, чтобы получить способность описать своих родственников и свой дом, продемонстрировать свою преданность близким, или упрямство, не желая признать поражение от жены Фригг. Заманчиво связать подвешивание Одина с путешествием шамана по Мировому Древу. Доходит до утверждения, что Один претерпел нечеловеческие муки, голод и жажду для того чтобы обрести божественность и знание рун.

Все версии имеют значительную долю справедливости, однако тогда фраза «gefinn Odni» должна означать не принесение себя в жертву Одину, а «посвящение своей жизни Одину». Вот тут явная нестыковка, поскольку Один являлся богом жертв. Жертвоприношение – это не шутка и к нему относились весьма серьезно, наиболее желанная жертва должна была сознавать свою высокую миссию, и результат достигался, при добровольности жертвы. Когда в том или ином регионе был неурожай, обычно приносились жертвы в виде животных. Если и на следующий год неурожай? Жертву выбирали из пленников или рабов, но если и в третий год наступал голод, сам конунг приносил себя в жертву на торжественном ритуале и лично поднимался на алтарь.

Так что фраза «gefinn Odni» (приношу себя в жертву Одину) в письменных источниках означает предоставленность самого Одина своим собственным магическим силам.

Далее, автор «Саги об Эгиле» Снорри Стурлусон, называет королеву Гуннхильд - Скидывающей шкуру (hamhleypa). Напомним, что исполняя месть, она превращается в ласточку, чтобы отвлечь героя Эгиля от написания Хвалебной песни - Драпы, когда того вынудили попасть в Англию, в руки врага - Эрика Кровавая Секира.

Этот шаманский прием, что особо подчеркивалось, не являлся Магией Сейда, как это Гуннхильд сделала ранее в тексте Саги.

Обращение в животных это обычная шаманская практика, но речь идет о переселении его души в инородное тело

Практика выхода из тела в форме животного, как людьми, так богами и ётунами, накидывание оперений дисами, часто встречается в северной традиции. Что касается простых людей, научившихся превращениям, людей, то они в большинстве своём не владеют другими магическими умениями.

Иногда даже превращение происходит непроизвольно, как в случае с дедушкой Эгиля, как в тексте «Саги об Эгиле», который потом был вынужден рыскать в обличие волка после захода солнца. Они не ищут знаний в иных мирах, они не возвращают души, они не направляют умерших. Их даже не считали угрозой для обычных людей.

Само слово шаман пришло к нам из Сибири. К сожалению, они было подхвачено различными исследователями и энтузиастами языческих культов и современными сектантскими группами для обозначения практически любого метода духовного развития. В научной эзотерике под шаманизмом понимается сложная совокупность особого комплекса магически-духовных техник.

Несмотря на то, что шаманизм впервые описан в магических практиках сибирских народов, он также является частью культур центрально-азиатских и финно-угорских племен, американских индейцев, алеутов, эскимосов Гренландии, австралийских аборигенов и других племен.

Наиболее отличительная черта шаманизма: использование транса, излечение болезней посредством возвращения в тело души, использование помощи духов, способность души самого шамана покидать собственное тело, его способность принимая форму тотемного животного. Шаманы нередко отправляют души умерших в царство теней, и с ними совершают путешествия в Верхний и Нижний Мир. Чаще всего шаманизм связан с травматические инициации и психическими отклонениями практикующего в обычной жизни.

Все эти черты встречаются в магических практиках во всех других культурах. Поэтому, нет оснований утверждать, что присутствие шаманского элемента уже означает факт безусловного шаманизма. Великий русский химик Дмитрий Менделеев увидел таблицу элементов во сне и ревностный христианин поэт Данте совершал путешествия в и Ад, и в Чистилище, и в Рай. Величайший провидец XX века итальянских философ Пьетро Убальди, и создавший теорию интуитивизма в прогнозировании и великий извращенец и тантрист Алистер Кроули, совершая астральную проекцию в виде золотого орла, все они делали весьма успешно и не будучи шаманами.

И ранние и, даже многие современные, исследователи Магии Сейда склонны искать аналогию с шаманистическими культурами, впервые описанными в европейской научной литературе с семнадцатого по девятнадцатый век.

Не исключается, конечно, что какие-то формы шаманизма, вероятно и практиковались древнейшими жителями Северной Европы. В обществе с упрощенной культурой и примитивной космогонией, обществом состоящим преимущественно из охотников и собирателей, временами занимавшихся кочевым скотоводством или выпасом оленей некогда было терять время на создание сложного мировоззрения. Так или иначе, даже практики или заимствованные на Востоке германскими племенами какие-либо формы шаманизма в тот далекий исторический период, всё равно они являются частью культурного наследия севера.

Сформировавшаяся в более поздний период система Асатру и Трота, как и современная неоязыческая система, имеет все более расширяющийся арсенал магических практик.

Религия Трота, например, стремится учитывать все, что хранится в глубинах Урда, от каменного века и до современности и реконструкция основ шаманизма в рамках Трота весьма разумна. В 1984года, члены германской эзотерической общины «Иггдрасиль», стали вплотную изучать все, что связано с этой практикой.

Им пришлось вплотную подойти со всем связанным с историей скандинавской Традиции вообще. По словам членов общины, успех, после многочисленных неудачных попуток неоязычников реконструировать магические практики, пришел к ним после того, как они просто обратились к Природе, которая и стала для них коренным Учителем. Для них Шаманизм это состояние, в котором человек чувствует себя учеником Природы - Луны, Солнца, Дня, Ночи, Ветра, Древа.

Современные европейцы и носители европейской культуры обращаются к шаманизму, для того чтобы не просто помочь себе или другим.

Кризис христианства, с его двухтысячелетней историей, все чаще дает о себе знать в практической жизни и столкновениями с реалиями. Из закона цикличности социальных процессов, известно, что любая система, переходя в стадию кризиса, уже не подлежит модернизации. Внутренние факторы, составляющие базовые основания для идеологии, уже себя исчерпали, и все усилия направленные на внешние атрибуты, приведут только к косметическим результатам.

Инстинкт самосохранения в традиционных мировых религиях, все чаще приводил к духовному эгоизму в сочетании с верой о спасение души в загробной жизни, за счет лояльности Единому Богу. Подобная точка зрения современному человеку, все чаще представляется антропоцентристской и ограниченной. Мир оказался гораздо шире, чем человеческое представление о нем.

Свою функциональную задачу на данном историческом этапе, многие религии уже выполнили, общество стало другим и по всему миру идет судорожный поиск резервов идейной базы для своего развития. Сотню-другую лет можно протянуть на чудесах и экстрасенсорике отдельных чудотворцев и священнослужителей.

Но никому не хочется чувствовать себя обездоленным. В стремлении обрести свои корни, каждый идет к этому своим путем. Неоязычники считают, что вовсе не обязательно генетически принадлежать к тому или иному Пути.

Современные люди, как ни странно все чаще обращаются к истокам своего идейного наследия, к корням своей культуры, не удовлетворяясь модернизированными подделками. Им интуитивно хочется ощутить себя частью безбрежного потока жизненной силы. Рано или поздно это приводит к единению с наиболее древней Нордической традицией.

Слово «Сейд» в текстах саг, в отличие от шаманизма, ни разу не используется в связи с изменением обличья или путешествиями души практикующего вне собственного тела. Даже душа воина не может использовать Сейд для путешествия в Нижний или Верхний Мир.

В отличие от шаманизма, как упоминалось выше, в текстах саг нет упоминаний связи Магии Сейда с лечением, исцелением, реинкарнацией, направлением душ умерших, или возвращением души.

Нет в Магии и ритуале Практик Сейда никаких травматических инициаций, обычных для шаманизма, типа принудительного пассивного мужеложства или кастраций.

Троекратное сожжение трижды рожденной сейдконы Гульвейг перед её превращением в волшебницу Хейд следует трактовать, как демонстрации своей силы и магической мощи.

Шаманам свойственны необычные физические достижения во время транса. Обычно в иступленном состоянии им не страшен ни огонь, ни холод, ни острые предметы. Они проявляют феноменальную выносливость, силу и самоконтроль над собственными физическими проявлениями. В разрозненных формах, отдельные элементы шаманизма, присутствуют и в Нордической культуре. Например, воины - берсерки, показывали чудеса выносливости, и нечувствительности к боли. Но справедливость следует добавить, что это умение было строго функционально и здесь состояние транса завязано исключительно на участии в битвах.

При миграции в иные уголки планеты, согласно циркумполярной теории распространения нордической культуры, как лучи от солнца из Арктиды боевое искусство берсеркеров дошло до Гималаев и Тибета. Из Тибета буддистские ламы привнесли его на просторы Южной и Юго-Восточной Азии и далее в Китай, Корею, в Японию.

В китайских монастырях Шаолиня это боевое искусство сохранилось в виде школы У-Шу. В Корее оно практикуется в виде искусства Тек Вон-до и Сан Чин-до, а в Японии в виде Кара-тэ. Но у всех искусств сохранился в неприкосновенности главный элемент трансовой техники, унаследованный с далекой Арктиды.

И в наше время во многих уголках мира можно наблюдать жуткие с виду обряды типа болгарского «нестинарства» на Балканах, или африканских жрецов культа Вуду. Ничего подобного нет в упоминаниях о действиях практиков Сейда, ни в одной саге или хронике скандинавского средневековья. Люди, впервые познакомившиеся с шаманскими обрядами, рассматривали весь шаманизм как злое искусство. Также, у человека любой культуры, как у язычника, так и у христианина, возникает опасение, что человек, способный с помощью магии делать добро, точно так же способен и творить с помощью магии зло. Сторонники аналогий практик Шаманизма и Сейда, такие как знаменитый шведский исследователь саг Стромбек, так же уверены, что

если Сейд способен нанести психологический или психофизический ущерб, то вполне резонно предположить и обратное воздействие. Но нигде, ни в одном источнике нет сведений, или хотя бы одного упоминания о подобных случаях.

И хотя анализ Стромбека текстов скандинавских саг не даёт нам нового понимания аспектов Сейда, но усиливает доводы в пользу тех, кто распространяет слово Сейд на сходные практики, связанные с душой. Путаница в понимании магических практик применявшихся древними норвежцами или шведами, вынуждает иногда некорректно употреблять термин Сейд.

Шаманизм был уделом народов Востока. Напомним, что на Востоке, по космогонии скандинавских народов, находился, так называемый, Ётунхейм, страна великанов. С точки зрения нордической традиции, с великанами Ётунами у Асов всегда была непримиримая война, хотя браки и даже дружба между отдельными персонажами были довольно нередким явлением. И именно шаманские путешествия в нижний мир для получения знаний являются уделом исключительно ётунов.

И ётунша-вёльва в «Пророчестве Вёльвы» и ётун Вафтруднир в «Речах Вафтруднира» в качестве источника своей мудрости говорят о своих путешествиях в девяти мирах ми.

Единственная описанная в письменных источниках, попытка возвращения мёртвых при помощи сейд Магии обитателем мира людей и богов, это путешествие героя Гермода за конунгом Бальдром. Но в качестве примера, этот эпизод не вполне корректен. Дело в том, что и тела-то нет в природе. Оно, тело Бальдра, было сожжено на погребальном костре вместе с кораблём. Так что применение Магии Сейда для излечения тела посредством возвращения в него души, при этой практике, было невозможно.

Очевидно, путаница произошла в более ранние времена, поскольку поэма «Husdrapa» авторства Кормака Огмундарсона из сборника «Sigurdardrapa»(Воспевание Сигурда), относится к 960 году, то есть еще к языческому периоду. В этом случае было бы логично ожидать, что Бальдр должен был вернуться из мира мёртвых не душой, а целым, вместе с физическим телом, как Эвридика из Тартара.

Мелочей в изучении столь важных источников, как скандинавские саги нет и быть не может, и поэтому, только внимательное аналитическое исследование может помочь понять суть и логику поступков всех этих, на первый взгляд, экстравагантных, действий персонажей.

Для науки гораздо большую опасность представляет упрощенное видение столь сложного явления, как древняя Арктическая культура и внедрение в эзотерических словарь Нордической традиции чуждых терминов, понятий и слов, таких, как «шаманизм» или иных наименований магических практик, заимствованные у других этнических групп.